Цориев Андрей Эльдарович - Персона 2020 года
В интервью газете «Слово» Андрей Цориев рассказал, что его особенно привлекает в профессии, почему при диагнозе «коронавирус» не каждому нужно делать КТ и о том, как важно врачу читать научные публикации. Желательно на английском.
Ваш путь в профессию начался необычно…
- В седьмом классе меня надоумил друг, сказав, что медики, обучаясь, вскрывают трупы, а мы, подростки восьмидесятых годов, которые только начали слушать тяжелый металл со всеми его загробными атрибутами, считали, что это очень круто. В результате мы решили поступить в медицинское училище. Родители отговорили меня тратить лишний год, и я поступил сразу в медицинский институт, окончив 10 классов. Тогда еще в школе было только 10 классов. Кстати, друг мой в медицину так и не пошел. Что касается специализации – в оригинале я был врачом-неврологом, работал в стационаре, у меня были свои палаты, свои пациенты, меня почти все устраивало, но работа в госпитале ветеранов с пожилыми людьми казалась однообразной. Поэтому, когда мне предложили заняться самым современным методом - магнитно-резонансной томографией, я ни секунды не сомневался. Тем более, что она была связана с компьютерами, которые тогда только начинали быть доступными и очень меня интересовали. Кроме того, меня отправили в Австрию на учебу. Единственным условием отправки туда было знание английского, который я к тому моменту уже достаточно хорошо знал, в том числе, благодаря постоянным переводам текстов рок-песен.
- Что Вам в первую очередь интересно в работе, в чем ее главная сложность?
- Самое интересное – поставить правильный диагноз. То, что у нас называется дифференциальной диагностикой. Умение отличить одну болезнь от другой, норму от патологии, вариант нормального строения – от заболевания. Дефект на изображении (да, это не такая уж и редкость) от истинного поражения. Основная сложность – необходимость прекрасно знать анатомию, но эта сложность сейчас во многом нивелировалась наличием Интернета и возможностью быстро найти все нужные тебе сведения. В анатомии почти нет логики, здесь необходимо механически запоминать массу вещей. Это - непросто, поэтому я часто говорю молодым врачам: заучивайте все в молодости, пока память хорошая. А главное преимущество – она мне равится. Других преимуществ даже и выдумывать не буду. Хотя часто среди них перечисляют отсутствие необходимости постоянного контакта с больными, комфортное рабочее место, современная интересная ппаратура, разнообразие патологии… Но, повторюсь, для меня главное – личный интерес.
- Врач-рентгенолог – специализация узкая, но чтобы быть рентгенологом, необходимы обширные знания многих направлений медицины. Каких именно?
- Не совсем это узкая специальность. Рентгенолог должен уметь пользоваться всеми лучевыми методами, которых не мало, и знать, как и когда обследовать с их помощью любую часть организма. Плюс, не забывайте, что многие проявления на снимках не позволяют поставить диагноз, будучи проанализированы изолированно. Необходимо знать, какие у пациента жалобы, как течет болезнь, какие другие методы для диагностики применялись и их результаты, включая лабораторные, другие лучевые, функциональные. А иногда и поговорить надо с пациентом, потому что очень часто поставить диагноз, только анализируя снимки, – невозможно. Идеалом в работе рентгенолога является постановка правильного диагноза, а это часто не удается сделать, если у тебя из информации нет ничего, кроме снимков.
- Судя по многочисленным научным изысканиям и работам – Вы фанат своей профессии. Это так? Насколько научная работа помогает современному медику?
- Могу сказать, что моя профессия и мое хобби – это одно и то же. Слово «фанат» мне не нравится, «фанатизм» – это всегда что-то чрезмерное и агрессивное. Но свою работу я люблю и большую часть времени посвящаю именно ей. Без выходных дней и отпусков. Что касается научной работы – я не ученый, я – практик. Но элементы научного поиска есть в работе любого врача, когда ты анализируешь, сравниваешь, делаешь выводы и в результате этих выводов что-то меняешь к лучшему. Кроме того, хороших результатов невозможно достичь без изучения научных публикаций, это – залог того, что постоянно будешь находиться на нужном уровне, не скатишься назад и не деградируешь. Читайте много, и желательно по-английски. Такова жизнь: в современном мире медицины английский занимает ту же роль, какую в средние века занимала латынь.
- Вы первый в мире стали использовать для диагностики ковида МРТ, расскажите об этом, пожалуйста.
- Я сомневаюсь, что первым. Но мы начали делать это одними из первых, и это точно. И не от хорошей жизни, кстати. Дело было в Дагестане и Северной Осетии, где я много раз был, имею много друзей и часто консультирую. Идея появилась тогда, когда время ожидания по записи на компьютерную томографию составляло уже несколько недель, а то и больше месяца. Несмотря на то, что данное исследование было нужно, впрочем, как и сегодня, далеко не всем, жители этих республик сами назначали себе КТ, чтобы узнать, заболели ли они новой инфекцией или нет. Не слушая специалистов, которые и тогда, и сейчас не устают повторять: исследование нужно лишь при наличии симптомов, особенно при тяжелых формах заболевания, когда действительно нужно знать, что происходит в легких, а также понять, вызвана симптоматика именно вирусным поражением или чем-то другим. При отсутствии симптомов и при легком заболевании, когда, кроме повышения температуры тела, никаких других симптомов нет, и нет дыхательной недостаточности, КТ не нужна. Так вот, несмотря на уверения врачей и существующие рекомендации, народ массово побежал в кабинеты КТ, доступность метода резко снизилась, и мы подумали: а нельзя ли использовать МРТ? Я изучил литературу, оказалось, что те симптомы, которыми проявляется вирусная пневмония на КТ, достаточно хорошо видны и на МРТ. Мы получили разрешение руководства и приступили к работе.
Чуть более чем за месяц посмотрели около 3600 пациентов. Выводы по нашему мини-исследованию я озвучил на виртуальной конференции врачей лучевой диагностики Северного Кавказа и в журнале «Лучевая диагностика и терапия» во втором номере 2020 года. Хочу еще раз повторить, что все пациенты были обследованы в Махачкале и Владикавказе. Вместе со мной МРТ-исследования легких при COVID-19 проводили мои коллеги во Владикавказе - Давид Гиголаев, Заур Кучиев, а в Махачкале - Ринат Алиев и Арсен Шарбузов. Магнитно-резонансная томография легких уже давно рассматривается как альтернатива КТ. Особенно у детей, беременных и молодых, которым нежелательно облучение. Мы лишь применили ее в специфических условиях, при пандемии. И получили неплохие результаты: метод позволил надежно выявлять характерные для вирусного поражения изменения, и отличать их от изменений легких, вызванных другими причинами, например, бактериальными инфекциями и опухолями.
- Вы достаточно активно ведете соцсети, Вашу страницу в Instagram можно даже назвать рабочей, а Вас - врачом-блогером. Что дает Вам такая онлайн-активность?
- Instagram – способ поделиться опытом. Один из методов преподавания. Возможность донести до широкой аудитории свою точку зрения. Плюс это – доска объявлений, например, когда и какие учебы и конференции планируются у нас в Екатеринбурге, чтобы люди могли их посетить и повысить свой профессиональный уровень. Instagram очень подходит для рентгенолога: максимум визуальной информации - картинки - и минимум текста. Кстати, преимуществом Instagram считаю то, что текстовые комментарии в нем писать не очень удобно, поэтому человек много раз подумает, прежде чем написать какую-нибудь глупость.
- Если говорить о медицине будущего - может ли компьютер заменить врача-рентгенолога?
- Пока я не вижу предпосылок для этого. Какие-то повторяющиеся, рутинные действия – да, например, оценку изменений по истечении промежутка времени, ответ опухоли на лечение, или оценка роста доброкачественной опухоли – это компьютер может хорошо. Но дифференциальная диагностика пока ему недоступна.
- Что в Вашем понимании «успешность», Вы достигли этой своей личной отметки?
- Успех – слово очень многогранное. И трактовка его зависит от мировоззрения. В моем мировоззрении успех – это умение без экзальтации, спокойно и своевременно помогать людям, при этом не ради благодарности, а ради высшей Истины: больным и здоровым, родным и близким, малознакомым и чужим. А когда нужно помогать? Критерий простой: когда просят. Грамотному врачу проще это сделать, такова уж его специальность. А успеть помочь лучше до того, как это окажется поздно. Видите? Успех - успеть. Успешен тот, кто успел сделать то, что полезно. А успешно я это делаю или нет – пусть судят Всевышний и те люди, которым я пытаюсь помочь. Насчет достижения личной отметки – мне думается, что стать таким, каким тебя замыслил Господь, то есть, выйти на свой максимум - практически невозможно, и моя задача – это не достижение каких-то отметок, а шествие по пути к этой цели, пусть она никогда и не будет достигнута.